Евгений Арапов прокомментировал обвинение и показания свидетелей

 — Начну с простых вещей, а то люди подумают, что у меня дома целый арсенал незаконного оружия. Что касается изъятого оружия, там были предметы, которые называются ППШ, МР-40, шашки. Весь этот арсенал я предполагал передать в музеи истории города, это может подтвердить гражданка Лопатинская. Если бы я был дома, я бы мог представить все необходимые документы на эти предметы. Более этого, на самом автомате ППШ написано, что это макет. Ничего запрещенного я дома не держал. Что касается ручек, которыми можно вести видеонаблюдение, следствие знает, что они лежали в ящики несколько лет, они абсолютно пустые, в них ничего не записано. Использовать или что-то делать я не собирался. Если честно, о них давно забыл.

 — Эпизод по ПСК «Вектор» про несуществующую квартиру на несуществующем этаже. Там фигурирует депутат городского Совета Андрей Ершов. Только вдумайтесь, что я ему мог обещать? Отдать 50% муниципальной доли просто так? У меня были 4 обращения от разных застройщиков, которые хотели участвовать в этом конкурсе, уверен, они подтвердят мои слова. Ершов понимал, что Счетная палата, которая проверяет все муниципальные предприятия ежегодно, что-то неправильное обязательно бы выявила. Главное, что были участники, которые хотели участвовать в этом конкурсе. А что и где покупать, это мое дело. Указывать мне, что мне делать, обвинять меня за это, – это не дело. На таких обвинениях не должно строится судебное решение.

 — Будучи главой города, подобные ситуации возникали постоянно. В этом случае один хозяйствующий субъект вел строительство микрорайона на улице Томилинской. Он за свои деньги сносил старые дома, строил новые дома и переселял за свои деньги туда жильцов из старого и аварийного жилья. В этом районе был участок земли, площадью около 10 соток, который принадлежал гражданину Полякову. Когда возникла спорная ситуация вокруг этого участка, когда владелец хотел продать за дорого, а другой участник хотел купить за определенные деньги, я как глава города решал этот спорный момент, прошло 5 или 6 встреч по этому вопросу, на них были сотрудники прокуратуры, сотрудники администрации, юристы с обеих сторон. Мне казалось, что они нашли компромисс. Кто кому сколько заплатил, я не обязан вникать. Сейчас я узнал, что за эти 10 соток на улице Томилинской было заплачено около 40 млн рублей, это очень хорошая цена. За что мне сейчас предъявляют обвинение, мне не совсем понятно.

 — Если эти две статьи по статье 290 УК РФ строятся на показаниях гражданина Полякова и гражданина Борисова. Мне следствие ничего не говорит об этом. Если это так, то я официально говорю − это ложь. Гражданин Поляков понятно почему заинтересован, гражданин Борисов подписал соглашение со следствием и теперь говорит все, что помнит и не помнит. Есть такая хорошая песня, она посвящена 20-летию Победы, слова там хорошие, не тут их конечно произносить, но они хорошо подходят к ситуации: «Что было не со мной – помню». Это как раз про историю с гражданином Борисовым. Если следствие предъявит мне обвинение на покушение на убийство Обамы, уверен, что Борисов подтвердит, да он видел, он знает. Можно долго смеяться, но эта ситуация доходит до абсурда.

 — Я хотел бы обратится к своему защитнику. Игорь Геннадьевич, хватит уже выслушивать эти обвинения следствия на таких ложных показаниях как от граждан Полякова и Борисова, если они действительно существуют. Я хочу, чтобы вы начали процедуру обжалования возбужденных уголовных дел. Давайте начнем, а то следствие себя ведет как-то непонятно.

 — На всех судебных заседаниях я заявлял, что готов отстаивать свою невиновность в суде по предъявленным мне обвинениям. Не так давно следствие предложило мне признать вину, косвенно или прямо, в обмен на домашний арест. Ну вы просто представьте себе, если обвиняемый признает вину по несовершенных преступлениях, отправляется домой, то какая огромная у него мотивация сбежать от следствия и суда. Но я говорю, что готов доказывать свою невиновность по всем предъявленным преступлениям непосредственно в суде, а следователь пишет − он может скрыться от следствия. Никуда я от следствия скрываться не собираюсь. За 4 месяца нахождения под стражей, следственные действия состояли из 3 элементов, меня ознакомили с результатами экспертиз и обвинения и очной ставки с гражданином Борисовым. Причем эта очная ставка была проведена в конце ноября, а планировалась в начале сентября. Я думаю, это было сделано для того, чтобы обосновать мое нахождение в СИЗО. Все следственные действия могли быть беспрепятственно пройти, если бы я находился бы под домашним арестом.

 — Домашний арест делает невозможным давлением на свидетелей или других лиц. Если мои близкие начнут это делать, это будет сразу же выявлено. Я не собираюсь и не хочу этого видеть. У нас супругой четверо детей, младшим дочкам по 4 года, я хочу их видеть, и они хотят видеть. За 4 месяца мне согласовали всего 1 свидание с женой длиною в один час, и то через стекло. Я считаю, что меня отгородили от моей семьи, и это очень жестоко.

 — Я физически и морально человек крепкий. Но со здоровьем есть вопросы. Где-то я когда был на свободе не доделал. Где-то есть наследственные проблемы. Мне надо восстановить здоровье, в условиях СИЗО это сделать невозможно. Даже зубы вылечить нельзя.