В Орском филиале госархива Оренбургской области среди других бумаг эпохи индустриализации хранятся 5 листочков: начальник Местпрома, некий Бормотов (имени или хотя бы инициалов его мы не знаем: тогда принято было подписываться одной фамилией) написал докладную записку на имя председателя Орского горсовета Каменева, и обрисовал в ней перспективы некоторых городских предприятий.
Для начала давайте разберемся, что же это такое – Местпром? В 30-х годах в Орске с фантастической скоростью возводились промышленные гиганты – мясокомбинат, никелькомбинат, локомотивостроительный завод, крекинг-завод и другие. Но эти колоссальные стройки всесоюзного значения подчинялись вовсе не городским властям – ими управляли напрямую из Москвы профильные наркоматы (по-нынешнему – министерства). А тот самый отдел местной промышленности, существовавший при горсовете наряду, скажем, с ГорОНО (городской отдел народного образования), Горкомхозом (городской отдел коммунального хозяйства) и прочими, курировал производства относительно небольшие, местного значения.
«Двигатель мощностью 12 Эйч Пи»
Главной головной болью товарища Бормотова, очевидно, была гранильная мастерская, которая занималась обработкой замечательной орской яшмы.
Фрагмент докладной записки
Еще бы: город стоит на горах, битком набитых прекрасным поделочным камнем, из которого можно изготавливать прекрасные изящные вещицы (не паровозы, конечно, и не бензин с керосином, но все же) – и толком не использует своего положения!
Какое-никакое производство из яшмы в Орске было, но именно что никакое – так, кустарная мастерская…
Клепался ширпотреб в раннем СССР в основном мелкими артелями на кустарных микропредприятиях. Одним из таких предприятий была и орская гранильная мастерская. Как мы видим, работали там 22 человека, а «сердцем» производства был примитивный движок мощностью 12 НР. «НР» – это не «Эн Эр», а «Эйч Пи». «Horse Power», так в технической литературе того времени обозначались лошадиные силы. Русифицированный вариант этого термина прижился несколько позднее…
Так вот, 22-лошадный двигатель вращал вал, от которого через цепь передач в движение приходили 13 станков (даже по меркам 1935 года устаревших, пренебрежительно названных примитивными).
Сколько нужно инвестировать в яшму?
По мнению руководителя Местпрома, мастерская могла работать куда эффективнее. Но для этого нужны были… инвестиции, разумеется. Нет, тов. Бормотов именно так не говорил, он и слова-то такого, скорее всего, не знал; но смысл был именно такой: чтобы получить больше качественных яшмовых изделий, горсовету надо вложить немного денег в оборудование – законы экономики и в социалистическом обществе, и в нынешнем капиталистическом одинаковы. Не вложишь денег – ничего не получишь…
Деньги вкладывались не только в оборудование, но и в людей – еще бы, ведь один известный человек сказал, что «кадры решают все»...
Грандиозный проект товарища Бормотова
Но начальник Местпрома не собирался зацикливаться на производстве запонок, пепельниц и прочей симпатичной ерунды. У него были мысли, как организовать на яшмовых залежах настоящее, мощное, производство, которое могло бы принести городу большие деньги.
Памятник Иосифу Рудницкому в Новотроицке (фото «Википедия»)
Так вот: Иосиф Рудницкий, занимаясь разработкой хромо-никелевых и железных руд, успел еще и объем запасов яшмы в горе Полковник оценить. И запас этот оказался чрезвычайно богатым – вполне можно было не пепельницы несчастные из камня выпиливать, а выпускать потрясающего вида облицовочные плиты!
Идея создания настоящей фабрики много десятилетий преследовала орских чиновников...
Их (очевидно, в порядке эксперимента) вскоре начали выпускать на той самой слабосильной мастерской. Несколько отправили в Париж, на кладбище Пер-Лашез, для отделки обелиска писателя-коммуниста Анри Барбюса.
Памятник на могиле Анри Барбюса. В его основании – плиты сургучной орской яшмы. Фото – «Википедия»
В 1936 году орские власти пытались получить подряд на изготовление большого количества таких плит, которыми собирались украсить памятник Дзержинскому – не вышло. Тогда же они собирались облицевать «полковничьей» яшмой грандиозный Дворец Советов (и под это дело просили у Москвы денег на полноценную фабрику, об этом мы рассказывали в одной из предыдущих «старостей»), но тот так и не был построен…
В общем, ничего серьезного из идеи товарища Бормотова, увы, не вышло. За все время существования Советской власти настоящего производства наладить так и не удалось, а уж как СССР не стало, и разговоры на эту тему стихли. До сих пор великолепная орская яшма идет разве что на кустарно произведенные (хотя порой и очень красивые) сувениры…
Яшмовая шкатулка из фондов ОКМ (фото с сайта музея)
Через неделю мы вернемся к разбору этого документа и узнаем, как товарищ Бормотов был намерен использовать на благо города местную глину. Кстати, судьба «глиняного» проекта оказалась куда более благополучной, чем «яшмового».
Урал56.Ру благодарит за помощь в подготовке материала филиал ГБУ «Государственный архив Оренбургской области» в городе Орске и лично директора Инну Ершову, а также а также МАУК «Орский краеведческий музей» и лично методиста Анастасию Симонову.
