В декабре 1936 года в СССР была принята новая Конституция, которую в газетах называли «Конституцией победившего социализма», но народ предпочитал более короткое имя – «Сталинская». Основной упор делался на ее демократичность: считалось, что она дарует гражданам СССР принципиально новый уровень свободы, вовлекает всех их в управление государством. И принимался главный закон страны демократично: перед московским съездом по всем городам и весям проводились массовые собрания, где люди обсуждали проект и решали: хорош ли он, плох ли? Прошло такое собрание и в Орске. Было это 11-12 ноября 1936 года.
Театр им. Октябрьской революции (позднее – кинотеатр «Октябрь»), 1937 год. Фото ОКМ
Бурные аплодисменты, переходящие в «Интернационал»
Согласно протоколу, участие в этом собрании приняли 180 членов горсовета, 32 кандидата и 306 стахановцев.
В президиуме, помимо местных депутатов, оказались представители важнейших ведомств. От областной власти – председатель и зампредседателя облисполкома товарищи Васильев и Сорокин. От промышленников – замуправляющего Орсктрестом товарищ Колчинский. От молодежи – замсекретаря горкома комсомола товарищ Рябинин. Ну, и от «органов», куда же без них, – начальник местного отдела НКВД товарищ Тотерев.
Первые страницы протокола 83-летней давности
Это те, что присутствовали реально. Но, помимо них, в состав президиума включили… «товарища СТАЛИНА (бурные аплодисменты, переходящие в овации, оркестр играет Интернационал); товарища МОЛОТОВА (бурные аплодисменты [уже не переходящие в овации – прим. Урал56.Ру], оркестр играет Интернационал); товарища КАГАНОВИЧА (бурные аплодисменты, оркестр играет Интернационал); товарища ВОРОШИЛОВА (бурные аплодисменты, оркестр играет Интернационал)». Фамилии руководителей всесоюзного масштаба в протоколе так и набраны – прописными буквами, или, как сейчас сказали бы, «капсом». Фамилии местных – обычным образом. Не заслужили, видимо...
Понятно, что на Сталина, ни Молотова на заседании в Орске не было, но аплодисменты звучали, и оркестр наяривал вовсю. Кстати, тут есть любопытный момент: я, автор статьи, которую вы читаете в 2019 году, пользовался компьютером, и повторяющийся текст про «бурные аплодисменты» и все прочее не набирал каждый раз, просто копируя и вставляя его. Это очень просто. Но у бедной машинистки, в 1936 году печатавшей этот протокол, такой технической возможности не имелось! Однако нарушить установленного порядка она не смела – и приходилось каждый раз стучать по клавишам, чтобы соблюсти ритуал и не обидеть уважаемых людей…
Орский городской духовой оркестр. Фото орского филиала ГАОО.
Далее председатель горсовета Бондовский произнес обязательные слова о «верном страже границ, доблестной Красной Армии», и перечисление условно-присутствующих членов президиума продолжилось: в него вошли Калинин, Орджоникидзе, Микоян, Жданов, Ежов и еще 11 человек. После каждой фамилии звучали аплодисменты и играл все тот же Интернационал. Таким образом, людям, находившимся в зале, пришлось только во вступительной части собрания выслушать этот гимн (пусть не весь, наверняка звучал только фрагмент, но все же) 21 раз!
Наконец перешли к делу.
Писатели, ученые ссылаются в лагеря… Не у нас, конечно, на западе
Первым выступил председатель горсовета товарищ Бондовский:
— Социалистическая демократия и пролетарская демократия в миллион раз демократичнее всех буржуазных демократий, – процитировал он слова Ленина. -– В нашей стране, чудесно преобразившейся, окончательно и бесповоротно победил социалистический строй, уничтожена эксплоатация человека человеком, фактически уничтожено неравноправие женщины и национальное неравенство, а «бывшие» люди получают полную возможность трудиться в социалистическом народном хозяйстве и загладить своим честным трудом прошлое.
«Бывшими людьми» тогда было принято называть прежних дворян, офицеров, купцов, священников, кулаков и т.д., то есть тех, кто находился в привилегированном положении до революции. Как правило, они лишались избирательных прав (был и вполне официальный термин – «лишенцы»), но трудиться, и правда, могли. Да что там могли... Обязаны были! Нередко – в лагерях или ссылке. Про них чуть позже отдельно сказал рабочий товарищ Чернов:
— По нашей Конституции предоставляется всеобщее избирательное право трудящимся, за исключением лиц, лишенных этих прав по суду… Эта Конституция дает неограниченные возможности всестороннего развития каждому честному гражданину нашей страны!
Тот же Чернов вкратце описал собравшимся ужасы, творящиеся на Западе, который только прикидывается демократическим:
— В ряде зарубежных капиталистических стран писатели, ученые, люди науки ссылаются в концлагеря, наука и литература преследуются. Так в зарубежных странах заботятся о развитии науки и литературы!
Выразили свое неодобрение избирательной практики западных стран и другие товарищи. Вот, например, некий Просвирнин заявил:
— Возьмем такую страну, как Англия, считающуюся страной наиболее древней демократии. Там в Конституции записаны такие вещи, как всеобщее избирательное право, равное и тайное, а что на деле? Каждый, кто хочет голосоваться в качестве депутата, должен внести 1,5 тысячи фунтов стерлингов залога. Это примерно 1,5 тысячи рублей! Или такое дело, как во Франции или Америке – ценз оседлости. Человек не может быть избранным, если в данном месте прожил менее года. В Америке сейчас 11,5 миллионов безработных. А безработный не сидит на месте, он ищет работу по всей стране…
Все имеют равные права: и китайцы, и женщины!
Особо подчеркивалось, что Конституция дает равные права всем гражданам без учета их национальности:
— В Советском Союзе основным принципом является уничтожение всякой национальной розни не только юридически, но и фактически, что все многочисленные народы являются равными, - заявил Бондовский.
Чтобы подтвердить этот тезис, слово взял товарищ Чжао-Фин-Мин. Он несколько сбивчиво поделился восторгом по поводу равноправия:
— Я китаец, живу в Советском Союзе, мне даются большие права и привилегии. Я очень горжусь этим и очень одобряю Конституцию товарища Сталина. Я прибыл в Орск в 1934 году. Тогда Орск был совсем другим городом. Очень культурно стало теперь в Орске. Куда ни пойдешь – везде хорошо. Раньше, если мы писали в газетах про начальство, нас за это преследовали, а теперь меня только похвалят, если я замечу недостатки и расскажу о них. Я новую Конституцию одобряю.
Образцово-показательный барак для женщин-рабочих в Орске. Фото ОКМ
Другой сильной стороной Конституции считалось равноправие мужчин и женщин.
— Если мы обратим внимание на участие нашей женщины во всех областях жизни, то увидим претворение в жизнь Сталинской Конституции, - продолжал Бондовский. – Все знают лучших женщин страны Советов: Мария Демченко, поднявшая на принципиальную высоту задание тов. Сталина об увеличении урожайности свеклы, или Паша Ангелина, славный бригадир тракторной бригады, или Дуся Виноградова, опрокинувшая новые нормы в легкой промышленности…
Но все это были «звезды» всесоюзной величины. О том, как жилось женщинам у нас в Орске, рассказала собравшимся товарищ Елистратова:
— Мои родители жили плохо. Отец был больной. Детей было 5 человек, воспитывали нас очень плохо. Я с восьми лет пошла по чужим людям, жила у чужой тетки, в школу меня посылали в неделю раз, говорили: «Неграмотной хорошо быть». В 1932 году я приехала в Орск, поступила работать на Крекинг чернорабочей. Муж у меня помер. Осталась с двумя детьми. Но наша партия, наши руководители помогли мне, послали на курсы штукатуров. Дело это освоила, стала стахановкой. В этом году меня послали на курорт в Ялту… Сейчас всюду и везде забота о женщине.
До конца искоренить мерзавцев и фашистов!
В общем, орчане горячо (да что там – пламенно!) одобрили Конституцию товарища Сталина. Однако они выдвинули и кое-какие свои предложения: как сделать главный документ страны еще лучше. Приведем несколько инициатив 1936 года:
-
каждый семейный рабочий может иметь огород, продуктивный скот и птицу;
-
избиратели имеют право в любое время отзывать и переизбирать судей;
-
коллектив, допускающий покушение на социалистическую собственность, отвечает перед общественностью;
-
по взиманию алиментов законом установить больше ответственности отца и больший надзор за укрывающими – прокуратурой.
В конце концов, собравшиеся единогласно (еще бы) выразили одобрение нового текста Конституции. Закрывая собрание, Бондовский зачитал с трибуны следующие слова:
— Пленум призывает рабочих, колхозников, инженерно-технический персонал, служащих к повышению революционной бдительности, до конца искореняя троцкистско-зиновьевских мерзавцев, фашистских разведчиков, шпионов и вредителей.
Что тут сказать… Этот призыв был услышан. Даже, пожалуй, лучше, чем хотелось бы самому выступающему.
Участники подавления кулацких мятежей в Орске. Фото ОКМ
Иван Бондовский, председатель горсовета, был уличен во вредительстве и расстрелян в январе 1938 года.
Иван Золотов, секретарь горкома партии (он же числился секретарем заседания), расстрелян в феврале 1938 года.
Александр Цвилиховский, второй секретарь горкома партии, расстрелян в сентябре 1937 года.
Константин Васильев, председатель облисполкома, член президиума собрания, расстрелян в январе 1938 года.
Николай Сорокин, зампредседателя облисполкома, член президиума собрания, расстрелян в сентябре 1937 года.
Захар Колчинский, замуправляющего трестом, член президиума собрания, расстрелян в январе 1938 года.
И это только те, кто присутствовал на орском собрании, так сказать, во плоти – физически сидел в президиуме. Получили по пуле и многие из высокопоставленных товарищей, включенных в состав президиума заочно, из уважения: например, попал под им же раскрученный маховик репрессий Николай Ежов – грозный глава НКВД; оказался немецким шпионом Влас Чубарь – заместитель председателя Совнаркома; уличен в шпионаже в пользу Польши Станислав Косиор – секретарь ЦК Компартии Украины; право-троцкистом был признан первый секретарь Куйбышевского обкома ВКП(б) Павел Постышев (который, между прочим, придумал вернуть советским детям Рождество под видом Нового года); латышским фашистом оказался Ян Рудзутак – народный комиссар рабоче-крестьянской инспекции; учинял диверсии на вверенных ему объектах Роберт Эйхе, нарком земледелия… В общем, в ближайшие пару лет репрессии выкосили половину состава президиума – как из местного начальства, так и из союзного.
А уж сколько народу полегло из той полутысячи, что собралась в зале, слушала «Интернационал» и отбивала ладоши в овациях, сейчас никто подсчитать не сможет…
