Встреча в администрации Орска
Встреча в администрации Орска
Мнения сторон
В начале мероприятия представители новотроицкого завода рассказали о планируемом производстве, показали видео ролик о том, как будет работать карьер и что предлагается на его месте после их окончания, презентовали официальный сайт планируемого карьера, на котором размещено видео с камер, установленных на предполагаемом месте добычи и можно в режиме реального времени следить за деятельностью на указанном участке и посмотреть все что происходило за последние 12 часов, а также вся официальная документация по оформлению карьера.
Максим Кротов: — Мы создали сайт «Новотроицкий карьер», где размещена вся юридическая информация, касающаяся прохождения пути получения лицензии и выхода с вопросом для изменения функциональной зоны с целью развития карьера. Более того, на данном земельном участке закреплены камеры, трансляция идет на вышеуказанный сайт. […]
Серпентинит – это строительный камень, который мы планируем добывать. Он по химическому составу наиболее нам подходит. И, добывая здесь, мы сокращаем логистику, а не возим за 100-200 километров.
Из зала: — Экономия за счет нашего здоровья?
М. Кротов: – Экономия ресурсов для того, чтобы государство получало, особенно в сегодняшних непростых условиях, свое, отечественное сырье за разумные деньги.
Серпентинит – это строительный камень, который мы планируем добывать. Он по химическому составу наиболее нам подходит. И, добывая здесь, мы сокращаем логистику, а не возим за 100-200 километров.
Из зала: — Экономия за счет нашего здоровья?
М. Кротов: – Экономия ресурсов для того, чтобы государство получало, особенно в сегодняшних непростых условиях, свое, отечественное сырье за разумные деньги.
После этого, по заявлению предприятия, должен был состояться диалог между собравшимися и представителями завода. В большинстве своем жители Северного микрорайона кричали о нежелании жить рядом с карьером, о том, что не хотят, чтобы коммерческое предприятие за счет их здоровья получало прибыть, о пыли и шуме, об отсутствии каких-либо гарантий на создание защитной зеленой зоны и последующей рекультивации земель, предлагали перенести карьер в другое место.
Местная жительница: – Я живу на Олимпийской 30. Балкон невозможно открыть. Помоешь, на следующий день уже куча, песочница.
М.Кротов: — Если у вас есть сомнения, мы вас можем отвезти и показать, что на сегодняшний день на участке снята порода, и больше мы там ничего не делаем, у нас стоит фреза. То, что вы слышите, видите и ощущаете, наверное, логичнее задать вопрос другим предприятиям, которые на сегодняшний день осуществляют производственную деятельность. Мы не осуществляем сейчас деятельность и не будем ее осуществлять до тех пор, пока не получим участок. Это тот вопрос, который должны решить депутаты.
М.Кротов: — Если у вас есть сомнения, мы вас можем отвезти и показать, что на сегодняшний день на участке снята порода, и больше мы там ничего не делаем, у нас стоит фреза. То, что вы слышите, видите и ощущаете, наверное, логичнее задать вопрос другим предприятиям, которые на сегодняшний день осуществляют производственную деятельность. Мы не осуществляем сейчас деятельность и не будем ее осуществлять до тех пор, пока не получим участок. Это тот вопрос, который должны решить депутаты.
Одна из присутствующих женщин, местная жительница, заявила, что «кто-то хочет работать, а нам хочется просто жить», сославшись на то, район ветреный, и даже при производстве фрезой, будет все сдувать в сторону жилых домов.
Местная жительница: — … У нас район такой, у нас ветреный район почти всегда. И вот эта пыль будет нестить прямо на жилые дома. Никаких хороших, положительных эмоций не вызовет это. Если какие-то люди хотят работать, нам хочется просто жить. А вы лишаете нас этой возможности. Потому что любая болезнь воспринимается через легкие. Если легкие будут болеть – весь организм будет болеть. Люди начнут умирать как мухи. Да, поставьте во главу угла ваш бизнес, а жизни людей – это «не что».
М. Кротов: – Лилия Николаевна, а статус у вас какой? Работник, пенсионер?
Женщина: – Пенсионер.
М.Кротов: – А вы где проживаете?
Женщина: – В Северном районе
М.Кротов: – Здорово! А вы по профессии врач?
Женщина: – Я по профессии музыкант.
М.Кротов: – Здорово! Когда нам комментирует музыкант моменты, связанные с лечением, мне бы не хотелось попасть на прием к музыканту.
Женщина: – Как нам жить?
М.Кротов: – Мы сегодня обсуждаем вопрос, как мы будем добывать. Мы будем добывать с помощью дорожной фрезы с системой обеспылевания. Чтоб вы понимали, любое предприятие в силу закона не имеет права превышать выбросы за пределами санитарно-защитной зоны. […] То, что здесь эмоционально заявлено о пыли, я бы на месте общественников поборолся бы – зачем нам менять асфальт (прим.ред.: на дорогах), пыль ведь тоже летит. А от асфальта там еще и примеси, которые в легких у нас осядут. …
У нас фреза с закрытым кожухом, пыли не дает. А если пыль будет лететь со степи, то тут мы не можем возвести лесозащитные полосы.
М. Кротов: – Лилия Николаевна, а статус у вас какой? Работник, пенсионер?
Женщина: – Пенсионер.
М.Кротов: – А вы где проживаете?
Женщина: – В Северном районе
М.Кротов: – Здорово! А вы по профессии врач?
Женщина: – Я по профессии музыкант.
М.Кротов: – Здорово! Когда нам комментирует музыкант моменты, связанные с лечением, мне бы не хотелось попасть на прием к музыканту.
Женщина: – Как нам жить?
М.Кротов: – Мы сегодня обсуждаем вопрос, как мы будем добывать. Мы будем добывать с помощью дорожной фрезы с системой обеспылевания. Чтоб вы понимали, любое предприятие в силу закона не имеет права превышать выбросы за пределами санитарно-защитной зоны. […] То, что здесь эмоционально заявлено о пыли, я бы на месте общественников поборолся бы – зачем нам менять асфальт (прим.ред.: на дорогах), пыль ведь тоже летит. А от асфальта там еще и примеси, которые в легких у нас осядут. …
У нас фреза с закрытым кожухом, пыли не дает. А если пыль будет лететь со степи, то тут мы не можем возвести лесозащитные полосы.
Представители многодетных семей, которые получили участки под строительство тоже в Северном микрорайоне (они как раз расположены между карьером и многоэтажными домами) вообще пообещали буквально «костьми лечь», но не дать начать разработку карьера, так как «хотят растить здоровых детей». Кроме того, они переживают, что если вода в последующем начнет заполнять карьер, то ее не станет в их районе даже в том случае, если они пробурят на участках скважины.
Местная жительница: — 200 семей, где нам раздали земли, мы начали свое строительство. В каждой семье по 5 – 8 детей. Мы ждали эти участки, чтобы жить там. Мы плашмя ляжем, мы дойдем до федеральных каналов, но мы не дадим вам. Мы придем семьями, по 5, по 8 детей. Мы встанем машинами, мы приедем. Я вам обещаю это. У нас выиграно несколько судов с нашей администрацией по поводу строительства. Я слова на ветер не бросаю, потому что у нас выиграны суды. Это беспрецедентные суды, по России это всего лишь вторые суды, которые выиграны. Да, мы ждем газ, который будет до 2024 года. И мы будем там жить. И мы бурим там воду. Приезжая туда, на эти участки, пыль оседает, видно невооруженным глазом. Вы бы свою семью там поселили?
Мы не прибедняемся, мы работаем, мы зарабатываем. Но по федеральному закону мы получили там землю, это наше право. И мы хотим там жить!
М.Кротов: — Я могу ответить просто! Любое производство предполагает санитарно-защитную зону. И когда предприятие работает, за пределами этой зону должно быть чисто. Если там не чисто, значит приходят контрольные органы и принимают меры, чтобы там был порядок. Но, к сожалению, ни одному производству, как вы говорите, не получилось осуществлять производственную деятельность так, чтобы после него создавались райские сады.
Что касается вашего вопроса, мы не понимаем, про какие земельные участки вы говорите и где они расположены.
Женщина: – Вот вы узнайте у администрации!
М.Кротов: – А зачем нам узнавать?
Женщина: – А почему мы должны слушать вас и переживать? Мы хотим растить здоровых детей!
Мы не прибедняемся, мы работаем, мы зарабатываем. Но по федеральному закону мы получили там землю, это наше право. И мы хотим там жить!
М.Кротов: — Я могу ответить просто! Любое производство предполагает санитарно-защитную зону. И когда предприятие работает, за пределами этой зону должно быть чисто. Если там не чисто, значит приходят контрольные органы и принимают меры, чтобы там был порядок. Но, к сожалению, ни одному производству, как вы говорите, не получилось осуществлять производственную деятельность так, чтобы после него создавались райские сады.
Что касается вашего вопроса, мы не понимаем, про какие земельные участки вы говорите и где они расположены.
Женщина: – Вот вы узнайте у администрации!
М.Кротов: – А зачем нам узнавать?
Женщина: – А почему мы должны слушать вас и переживать? Мы хотим растить здоровых детей!
На вопросы, которые задавали жители, представители завода отвечали. Местный депутат Павел Коровин по своему обыкновению, как только дошел до микрофона, начал говорить очень длинную речь.
В частности, Коровин начал с того, что завод имеет право выходить с предложением о переводе земель из лесного фонда в промышленное назначение (именно этого не хватает для начала работы карьера, на месте уже даже фреза стоит еще с прошлого года) столько, сколько хочет, хоть каждый месяц. По его словам, в документах горсовета запретов нет: «Отказали один раз, в двери не проходите, идите в окно».
Кроме того, он призвал орчан протестовать не против этого карьера, а уже против работающих предприятий, например, против щебеночного завода в районе поселка Круторожино, раз к ним в дома летит пыль.
Работники предприятия на встрече не выступали, периодически начиная топать и хлопать в ладоши в тот момент, когда некоторые из оппозиционно настроенных жителей пытался произнести заранее подготовленную речь. Так, одна из орчанок, многодетная мать, проживающая в многоэтажном доме и, по ее словам, имеющая образование эколога, пыталась зачитать речь о пыли и вредном воздействии данной добычи. Но ее речь «утонула» в шуме, устроенном теми, кто представился работниками предприятия.
Карьер находится в лесополосе санзоны Уральской Стали. Если сейчас вскрыть этот грунт, 42 га голого серпентинитового грунта будет открыта десятилетиями...
А дальше зал погрузился в топот и шум.
А дальше зал погрузился в топот и шум.
После того, как крики стихли, Максим Кротов рассказал:
– То, что мы делаем, соответствует нормам закона. Мы соблюдаем закон. Не мы говорим о том, какая санитарно-защитная зона должны быть у предприятия. Говорит законодательство. Он сказал – для вашего карьера должно быть 100 метров. А он [карьер] в километре от ближайшего дома. И говорить о том, что мы близко с вами... Вы задайте этот вопрос депутатам госдумы, почему принимают такие законы, которые позволяют ближе чем в километре к домам. А мы идем официальным, законным путем.
– Вам запретила прокуратура (кричат из зала)
– Нам прокуратура не запретила.
– Запретила!
– Вот, если бы сегодня здесь был прокурор, он бы, наверное, ответил на те вопросы, на которые вы хотели бы получить ответы. К сожалению, наша позиция с позицией прокуратуры в этом вопросе разошлась. И мы будем доказывать, что та позиция, которую озвучил прокурор, для нас неуместна, потому что мы идем официальным путем.
– Вам запретила прокуратура (кричат из зала)
– Нам прокуратура не запретила.
– Запретила!
– Вот, если бы сегодня здесь был прокурор, он бы, наверное, ответил на те вопросы, на которые вы хотели бы получить ответы. К сожалению, наша позиция с позицией прокуратуры в этом вопросе разошлась. И мы будем доказывать, что та позиция, которую озвучил прокурор, для нас неуместна, потому что мы идем официальным путем.
Слово пытался взять депутат Законодательного Собрания Вячеслав Ращупкин.
Ращупкин: – Ращупкин Вячеслав Александрович, депутат Законодательного Собрания Оренбургской области. Проблема лежит не в той плоскости. Представители завода – заложники. И мы, жители города Орска, заложники. Так или иначе уже много лет у власти остаются одни и те же люди. Мы им не доверяем. Почему на том заседании не приняли? Потому что депутаты просили гарантии. Это самая главная проблема! […]
Я не знаю, на чем вы сейчас должны поклясться, какой договор, на крови ли его подписать, дать гарантии, что это будет выполнено. Бизнес, действительно, должен зарабатывать. И мы с вами должны жить достойно, мы с этой прибыли тоже должны что-то получать, раз мы какие-то несем потери.
– Им не интересно обсуждать это даже (выкрик из зала)
Ращупкин: – Потому что для принятия решения нужно всего лишь 13 рук.
М. Кротов: – Вячеслав Александрович, вы задайте вопрос. Или Вы встали здесь свой рейтинг поднять?
Я не знаю, на чем вы сейчас должны поклясться, какой договор, на крови ли его подписать, дать гарантии, что это будет выполнено. Бизнес, действительно, должен зарабатывать. И мы с вами должны жить достойно, мы с этой прибыли тоже должны что-то получать, раз мы какие-то несем потери.
– Им не интересно обсуждать это даже (выкрик из зала)
Ращупкин: – Потому что для принятия решения нужно всего лишь 13 рук.
М. Кротов: – Вячеслав Александрович, вы задайте вопрос. Или Вы встали здесь свой рейтинг поднять?
Почти сразу после этого диалога Ращупкин покинул зал. Большинство жителей Северного района, в том числе, с плакатами, тоже начали уходить со встречи.
Уходя из зала, люди говорили о том, что они остались при своем мнении, что они по-прежнему против карьера и сделают все, чтобы его не было около их домов, обещая, что в следующий раз будет выходить уже весь Северный микрорайон…
Кстати, присутствующий на встрече геолог и сидящий на трибуне вместе с руководством завода, тоже прокомментировал добычу серпентинита на этом карьере. По его словам, пыли в результате добычи фрезой не будет, так как она будет производить мелкий щебень. Хотя не исключил, что какой-то количество пыли все-таки будет.
Полная видеозапись встречи:
Часть 1
Часть 2
Ранее мы писали, что НЦЗ готовится вновь поднять вопрос о разработке карьера между Орском и Новотроицком для добычи серпентинита. Напомним, что в прошлый раз предложение руководства завода было отклонено на городском совете, а прокуратура идею раскритиковала, как и общественники и блогеры, а также некоторые депутаты. Однако большинство из присутствующих депутатов (8 человек проголосовало за, 5 против, 2 воздержались, а 7 вообще не присутствовали) проект поддержала, как и духовенство.
Еще в 2020 году жители Орска и Новотроицка узнали о том, что между двумя городами начнут проводить некие работы — поиск горной породы, серпентинита. Руководство Новотроицкого цемзавода, которое и заинтересовано серпентинитом, тогда заявило, что негативного влияния на экологию добыча полезного ископаемого не окажет. Тогда же руководство предприятия озвучило свою точку зрения на большинство вопросов, возникающих у орчан.
Напомним также, что примерно в 800 метрах от места где планируется добыча серпентинита, может появиться новый квартал многоэтажных домов, который расположится на пустыре в районе улицы Олимпийской, вдоль трассы Оренбург — Орск. Сейчас эта территория предназначена для малоэтажной застройки. Но ее назначение могут изменить.
