История преступления, совершенного 80 лет назад в колхозе имени Сталина

15.02.2019
49062
1928 год, Орск. Первая сельхозартель по совместной обработке земли в окрестностях Аккермановки. Фото из фондов ОКМ

В 1931 году сотрудник уголовного розыска Орского райотдела рабоче-крестьянской милиции выезжал в поселок Севастополь, в колхоз имени Сталина, где расследовал дело об «умышленном истреблении или повреждении имущества». Имуществом этим оказались пять овец, которых зарезали… их же владельцы. И жестоко за это поплатились.

 

Как кулаки державе вредили

Что же здесь криминального, спросите вы? Дело в том, что советские крестьяне, вступив в колхоз, «обобществляли» почти весь скот. Себе оставлять разрешалось лишь одну корову и несколько овец или коз. Но и ими распоряжаться вольно колхозники не могли: чтобы забить животинку, которую ты сам вырастил и выкормил, нужно было получить разрешение в сельсовете. А разрешения эти выдавались скупо: если дать людям волю, они весь скот повыведут!

Вот что сообщалось в информационной справке ОГПУ «Об убое и разбазаривании скота» от 14 января 1931 года:

 — Массовый убой скота преимущественно производится кулацко-зажиточной частью деревни с целью избежать выполнения данных ей твердых заданий по мясозаготовкам, трудгужповинности и т.п. Убой скота частью бедноты и середнячества большей частью производится под влиянием распространяемых кулачеством разных провокационных слухов о скорой войне, предстоящем проведении вторых мясозаготовок, конфискации всего скота у крестьян и передаче его в колхозы и т.п.

Карательные органы к этому подходили весьма решительно. Те колхозники, которые втайне забивали неучтенный скот, подвергались уголовному преследованию – имелась в кодексе соответствующая статья.

Вот эта-то статья и была применена к 28-летнему колхознику из Орского района. Соответствующие документы хранятся в местном филиале госархива Оренбургской области.

 

Как город-порт оказался в орской степи

Когда-то поселок Севастополь относился к Орскому району. Теперь его просто не существует, можете не искать на карте – он находится на дне Ириклинского водохранилища.

С названием поселка связана красивая легенда. Якобы основали Севастополь казаки, участвовавшие в страшных боях за крымский город в русско-турецкой войне конца 18 века. Когда они вернулись в родные степи (те, кому суждено было вернуться – потери наших войск были колоссальными), основали в окрестностях станицы Таналыкской хутор со звучным названием – Севастополь.

Кстати, таким же образом в наших краях появились деревушки Париж, Берлин, Лейпциг – казаки хорошо погуляли по миру…



Оренбургские казаки в Туркестане


К 30-м годам казаки, лишенные всех привилегий своего сословия, стали обыкновенными колхозниками. И вот случилось в Севастополе преступление, суть которого современным людям понять трудно – стало известно, что один из жителей пустил под нож пятерых овец, которых сам же и вырастил. Чтобы разобраться в этой криминальной истории, на место из Орска выехал милиционер, который в документах подписывался «п/п у.р. Р.К.М. Глущенко».

«У.р. Р.К.М.» – это, понятно, «уголовный розыск Рабоче-Крестьянской милиции. А вот что такое «п/п», мы так и не разобрались – подпоручиков уже не было, подполковников еще не было… Может, «полномочный представитель»? Если у вас есть свои варианты, пишите в комментариях к этой статье.

 

«Виновным себя не признаю ввиду того…»

Когда п/п Глущенко прибыл в поселок 3 ноября 1931 года, он принялся опрашивать свидетелей преступления. Сапожник Г. сообщил ему:

 — 1.11.31 я был вызван в с/совет. По приходу меня направили в качестве понятого на обыск с уполномоченным уголовного розыска. По приходу к товарищу Н. Мы спросили, резал ли он овец, то последний ответил, что резал 3 овечек. При обыске было обнаружено 5 туш мяса бараньего и 5 овчин. Все это было изъято и сдано в с/совет в счет мясозаготовок. По слухам, у гр-на Н. было 8 овец, 3 он сдал в колхоз, а 5 зарезал.

Все протоколы были заполнены самим милиционером – и подозреваемые, и свидетели оказались «малограмотными», и хватило их навыков письма только на то, чтобы коряво расписаться внизу, под своей фамилией. У п/п Глущенко, наоборот, почерк оказался замечательным, каллиграфическим. Грамотности, впрочем, и ему не хватало: в протоколах ошибки сплошь и рядом. «Сослов», «в качистве», «расказать», «в щет мясо заготовок». Даже название поселка он упорно писал «Сивостополь».



Все протоколы записаны на листах такого необычного формата

 

Следующий протокол выглядит необычно. В нем милиционер пишет, что «опросил ниже поименованого в качистве», но далее следует пробел – видимо, на момент подписания документа п/п Глущенко еще не решил, в каком качестве по делу будет проходить человек, давший свидетельские показания.



Свидетель 5 лет назад уже был подсудимым – по той же статье


Дело в том, что М., о котором идет речь, не просто знал что-то о преступлении – он принимал в нем самое деятельное участие, а именно по просьбе хозяев резал тех самых овец. Не в его пользу говорила и биография: к своим 24 годам он уже был судим «за укрытие с/скота», причем ту первую судимость заработал еще 5 лет назад, в 1926-м.

 — 20.10 ко мне пришел наш зять Н. и стал просить, чтобы я зарезал ему 2 баранчиков. Я в это время был слободен (так в документе) ввиду того, что я пасу ночью лошадей, а днем я слободен. Я пошел и зарезал ему 2 баранчиков, т.е. резали вдвоем с зятем, он помогал резать. Но я не знаю, брал ли он разрешение в с/совете, он мне ничего не говорил. Виновным я себя не признаю ввиду того, что хозяином овец являлся Н., а не я, и я не знал, что нельзя убивать скот.

Далее следует протокол допроса другого колхозника, Л. – он резал еще одну овцу. И в этом протоколе тоже оставлен пробел – не понятно, в каком «качистве» он проходил по делу. Л., кстати, тоже был ранее судим, но уже  по статье 74 (в Уголовном кодексе 1926 года эта статья называется «хулиганство, т.е. озорные, сопряженные с явным неуважением к обществу, действия, совершенное в первый раз»).

 — Утром, еще до солнца, пришла гр-ка Н. и стала звать меня, чтобы я пошел и зарезал ей баранчика. Я спросил, где же твой муж, она сказала, что мужа нету. Гр-ка Н. мне за то, что я резал, дала кусок мяса. Больше ничего показать не могу.

Жена проявила мужество

Супруги Н. проходили по делу сразу подозреваемыми – оба.

28-летний муж, в прошлом бедняк, занимал неплохую должность уполномоченного Райкоопсельсоюза и даже (это особо оговаривается в протоколе) получал зарплату 45 рублей в месяц. В документе также сообщается, что, вступая в колхоз, он «обобществил 2 лошади, 1 фургон, 1 корову, 4 овечки». Семейное положение – «4 души, иждивенцев – 3 души», то есть были у Н. жена и трое детей.



Виновным себя колхозник не признал


От участия в преступлении он решительно открестился: все, мол, задумала и осуществила жена.

 — Я не признаю себя виновным в том, что моя жена зарезала 5 штук баранов. 1 резал товарищ Л., а остальных 4 кто резал, я не знаю, но она говорила, что если тебе некогда резать и не хочешь, то я пойду и позову своего брата по фамилии М. Я сам хорошо знал, что жена порезала овец, но не заявил в с/совет на свою жену. Я сам их не резал ввиду того, что мне было некогда и я боялся это изделать. Виновным я себя в этом деле, то есть в убое скота, не признаю. Виновный ввиду того, что все знал, но молчал. Больше ничего показать не могу.

А вот жена Н., 26-летняя домохозяйка, сразу всю вину взяла на себя.

 — Признаю себя виновной, что я зарезала 5 овечек. Помогали мой брат М. и гражданин Л. Этих лиц я сама просила, чтобы пришли. Мой муж не резал ввиду того, что он боялся. Когда я привела баранчиков домой, то он ругался сам уходил из дома на работу. Я ходила за данными гражданами и просила, последние пришли к нам и исполняли мое распоряжение. Больше показать ничего не могу.

Обмануть правосудие не удалось

Почему женщина так усердно брала вину на себя? Может, конечно, она и вправду была инициатором этого «злодеяния», но, скорее всего, просто пыталась вывести из-под удара мужа с братом. По 79 статье виновному полагалось до года лишения свободы, причем это наказание могло быть заменено принудительными работами. Ей, как женщине и матери, может, и послабление полагалось... Да и не так страшно, если семья на несколько месяцев, пусть и на год, лишится ее, безработной. А если в лагерь отправится муж, кормилец «трех душ иждивенцев»? Страшно подумать. Ну, а брату, как вторично осужденному по той же статье, и вовсе грозило «лишение свободы со строгой изоляцией на срок до пяти лет с конфискацией имущества», а у него иждивенцев аж 5 душ



Соучастники все-таки оказались свидетелями... Впрочем, в ходе рассмотрения в суде все могло измениться


Но милиционера этот спектакль, похоже, не впечатлил. Тем более, что показания свидетелей противоречили тому, что говорили супруги... Он в тот же день (правосудие было стремительным, уголовные дела расследовались не так долго, как сейчас) составил протокол о том, что «предварительное следствие закончено». Сразу же он набросал повестку в суд: на обвиняемого Н., свидетелей Г., Л. и М. 

Жена Н., так мужественно взявшая на себя вину за это нелепое преступление, там вообще не фигурирует...


Урал56.Ру благодарит за помощь в подготовке материала филиал ГБУ «Государственный архив Оренбургской области» в городе Орске и лично директора Инну Ершову.


Новости быстрее, чем на сайте, в нашем Telegram. Больше фотографий и комментариев в нашей группе ВКонтакте.

Контакт с редакцией
Павел Лещенко
Урал56.Ру
15.02.2019 Область
Подпишитесь
на наш Telegram
Следите за нашими новостями
в удобном формате
9 октября в Орске отключат свет 8 октября в Орске отключат свет 4 октября в Орске отключат свет 3 октября в Орске отключат свет Перейти в раздел