В архиве хранятся старые протоколы, датированные еще 60-ми годами прошлого века. То одна соседка по коммуналке жалуется на другую, что та в своей комнате громко радио слушает, а обвиняемая в ответ сообщает, что ее неприятельница на лавочку, где любят бабушки сидеть, помои выплескивает; то выясняется, что некий орчанин, будучи нетрезвым, вытоптал цветы в палисаднике, а он оправдывается; то бабуля замечает, что соседка-школьница с парнем в подъезде целуется, и требует призвать ее к ответу за разврат… Мыльная опера, да и только.
Товарищ товарищу критикой поможет!
Товарищеские суды как общественный институт возникли почти одновременно с самим советским государством. Порядки новая власть вводила крутые, спрашивала за нарушения строго, и настоящие суды были загружены работой (хоть делопроизводство велось тогда гораздо живее, чем сейчас) до отказа. А кто будет заниматься всякой мелочевкой? Вот, например, опоздал человек на работу, или брак допустил, или, того хуже, пьяным за станок встал. Он ведь преступник – не должен так себя вести пролетарий, освобожденный от оков царизма! Но не к прокурору же его тащить…
И в 1921 году председатель Совета народных комиссаров Владимир Ленин подписал декрет «О дисциплинарных товарищеских судах». Создавались они при профсоюзах и разбирали в основном вопросы трудовой дисциплины:
— Заседания Местного Дисциплинарного Товарищеского Суда, как общее правило, происходят непосредственно на фабрике, заводе или учреждении. Проступками, подлежащими ведению Дисциплинарного Товарищеского Суда, являются: опоздание на работу... прогул без уважительных причин... небрежное отношение к своим обязанностям... хулиганство, непристойность поведения и грубость во время работы... мелкие присвоения, связанные с работой в предприятии... мелкие злоупотребления... Примерные виды наказаний: замечание, выговор, понижение сдельно-премиального вознаграждения... увольнение из предприятия или учреждения с лишением избирательных прав... перевод на тяжелые принудительные работы без лишения свободы... передача в концентрационный лагерь на срок до 6 месяцев.
Но рассматривались там лишь нарушения, совершенные по месту работы или службы. А как же в быту? Ведь нужно, чтобы и по месту жительства советские граждане вели себя достойно этому высокому званию! И в конце 30-х товарищеские суды стали образовываться при «жилищных товариществах и при домовых трестах», позднее – при домоуправлениях. Соседи проводили собрание, избирали уважаемых людей, которые будут разбираться в разных житейских дрязгах...
Начало 60-х, парк Металлургов. Фото из фондов ОКМ
В послевоенное время задачи товарищеских судов формулировались так:
— Товарищеские суды – это выборные общественные органы, призванные активно содействовать воспитанию граждан в духе коммунистического отношения к труду, бережного отношения к социалистической собственности, соблюдения правил социалистического общежития, развития у них чувства коллективизма и товарищеской взаимопомощи, уважения достоинства и чести советских людей. Главное в работе товарищеских судов – предупреждение правонарушений, воспитание людей путем убеждения и общественного воздействия, создания обстановки нетерпимости к любым антиобщественным поступкам.
В 60-х нарушителей порядка в концентрационные лагеря уже не сажали, но товарищеские суды могли оштрафовать, обязать возместить причиненный ущерб, отправить на принудительное лечение от алкоголизма или даже выселить из квартиры – полномочий было предостаточно…
Давайте заглянем в одну из папок, хранящихся в орском филиале Оренбургского госархива, достанем пару дел и посмотрим, какие споры разбирались чуть больше полувека назад.
«Обязуюсь укреплять свою семью»
Вот, например, весной 1962 года товарищеский суд 3-го домоуправления завода Чкалова рассматривал такое дело.
41-летний М., инвалид Великой Отечественной войны, беспартийный, жил вместе со свой женой и ребенком в поселке Нефтяников (так в то время назывались окрестности нынешней улицы Нефтяников). С ними обитала и тетка жены. Как в любом семействе, случались у них ссоры.
Улица Станиславского, 1964. Фото из архива Т. Благодарной
Однажды они все вместе отправились к родственникам в гости, где тетка обозвала уважаемого ветерана «гнилым дураком». Тот принял оскорбление близко к сердцу и затаил обиду. На следующий день, уже дома, М. выпил и принялся предъявлять пожилой родственнице претензии. За нее вступилась жена… И пошло-поехало. Обиженный ветеран принялся гоняться за женщинами с оружием – согласно милицейскому протоколу, с перочинным ножиком, а согласно протоколу товарищеского суда, с опасной бритвой. Кровопролития, по счастью, не случилось, но общественности пришлось вмешаться.
— М. учинил семейный дебош. Выражаясь нецензурной бранью в присутствии соседей и детей, схватил бритву… и начал, угрожая, выгонять из квартиры жену и ее тетку. Своим хулиганским поведением М. нарушил правила советского общежития, нанес оскорбление семье, - констатировал суд.
Протрезвевший дебошир на заседании, конечно, покаялся. Причем соседей его устные признания не удовлетворили, и они потребовали дать расписку!
— Я, гражданин М., даю обязательство в том, что не буду допускать семейных скандалов, разлагающих семью, мешающих воспитанию ребенка и причиняющих беспокойство соседям по квартире. Обязуюсь укреплять свою семью, - пообещал М.
Вообще-то, бросаться на людей с бритвой – это уголовщина чистой воды, и товарищеский суд имел полное право передать дело М. в суд народный, где ветерана ждало бы полноценное разбирательство с участием профессионального судьи и прокурора... Но, учитывая боевые заслуги подсудимого, товарищи великодушно согласились, что на первый раз его можно строго не наказывать. Более того, досталось и тетке – его обидчице.
— Суд решил: 1) гр-ке З. за оскорбление больного человека объявить строгий выговор. 2) гр-на М. предупредить, и ввиду примирения обеих сторон дело считать прекращенным.
«Школьника подкупили стаканом варенья»
Удивительная детективная история распутывалась весной 1963 года товарищеским судом улицы Параллельной (теперь это улица Подзорова в Старом городе).
Пенсионерка С. сообщала следующее:
— Ночью на воротах моего дома появились хулиганские надписи. Ученик Щ. рассказал, что он ехал на велосипеде и видел, как Ф. писала на воротах, а за веткой еще стояли, кто – я не знаю… Я пошла к родителям Г., стала говорить им, так как ихи дочери тем вечером были вместе с Ф., но отец Г. отнесся халатно… Мать Ф. подошла к нам и стала меня всяко страмить, якобы я опозорила ее дочь… Я ушла, следом за мной во двор ворвался зять Ф., схватил за руку и оторвал от фуфайки рукав. Туда же прибежали дочери Ф. и напали на меня тоже. Прошу суд привлечь их к ответственности.
Это заявление было принято, последовало разбирательство, в котором, похоже, принимало деятельное участие все население Параллельной улицы (в протоколе написано, что 51 человек!).
На собрании мать той самой девочки Ф. заявила, что «С. подкупила мальчишку Щ., дала ему стакан варенья, и он теперь говорит неправду». Обвиненный во лжесвидетельстве мальчишка Щ. ответил, что «катался на велосипеде и видел, как Ф. писала на воротах, а остальные стояли за кустом и смеялись. Что написано на воротах, я не видел. Бабушка С. мне ничего не давала». Свидетельница К. насчет того, кто писал на воротах, ничего сказать не смогла, но подтвердила, что «напали на ее все четверо, терзали, обзывали всякими плохими словами, оторвали рукав и незнай чем бы кончилось, если бы мы, соседи, не вмешались».
Начало 60-х, железнодорожный вокзал Орска
Затем выступил некий товарищ П. Кто это был, непонятно, но, видимо, уважаемый на Параллельной улице человек. И говорил он солидно: «Мы должны жить в дружбе – все люди братья и сестры. А у нас еще есть такие случаи… Ф. сама склочница, и детей в грязь втягивает. А вам должно быть стыдно: если мать во вражде с С., вам нечего вмешиваться, вы росли при Советской власти и должны быть воспитанной молодежью. С. – старуха, она больше жила при старом времени, а вы назвали ее такими плохими словами. Все соседи недовольные вами».
В этих жарких спорах родилось соломоново решение:
— 1) За оскорбление нецензурной бранью Ф. (мать) оштрафовать на 10 рублей. 2) За безобразное отношение к С. и нанесение ей телесных повреждений М. оштрафовать на 10 рублей. 3) За нетактичное поведение Ф. (дочери), как несовершеннолетней, вынести общественное порицание. Срок исполнения 10 дней.
