Тамара Семивеличенко, Орск
Накануне министр здравоохранения Оренбургской области Тамара Семивеличенко в ходе пресс-конференции ответила на вопросы журналистов.
О проблемах здравоохранения Орска
— Проблема орского здравоохранения очень специфическая, но объективная. Связана она с тем, что процент укомплектованности одними из самых важных специалистов — один из самых низких по городам. Даже в Новотроицке и Гае этот процент выше. Даже в Домбаровке приемлемо. Но вот здесь очень низкая укомплектованность, причем остро дефицитными специальностями. Это анестезиологи, хирурги, акушеры-гинекологи, педиатры. Эта ситуация сейчас везде, но у вас процент укомплектованности составляет 50% и ниже.
О гарантиях для выпускников
— Студенты, которые направляются по целевому набору, не возвращаются. Начиная с 2011 года, 45 студентов получали целевое направление. Безусловно, все 45 не поступали, но возврат по годам был 8-9 человек. И только в 2014 году – 11. Это очень маленькая цифра. Города не попали в программу «Земский доктор». Мы сегодня очень обеспокоены, потому что социальные гарантии и какие-либо льготы молодые выпускники не получают. Последний год горсовет Орска принял решение о том, что они будут компенсировать наем жилья.
О структуре орского здравоохранения
— Вторая проблема, очень большая, – это то, что структура здравоохранения сегодня складывается так, как формировалась многие годы. Ее создавали по мере возможности, выделялись помещения, формировались подразделения. Орск занимает общую площадь в два раза больше, чем город Оренбург. Понятно, что плотность населения здесь в два раза меньше, там 500, здесь 300. Поэтому сама структурная организация и не планировалась раньше, потому что для этого просто не было условий.
О модернизации
— Нам пришлось год назад в связи с очень высокой младенческой смертностью у вас в Орске заняться организацией перинатального центра. Денег нет для того, чтобы строить новое здание. Посмотрев, как все расположено, мы решили, что на базе городской больницы № 3 нужно сделать перинатальный центр, а, значит, нужно место, где разместить отделение реанимации новорожденных. Однако в этом здании находилось лор-отделение и глазное отделение. Задача была поставлена, что нужно сегодня освободить помещения и передать функции другой больнице. И мы решили этот вопрос без ущерба и смогли организовать перинатальный центр. Сегодня это уже большой прорыв, смертность на востоке начала снижаться. Модернизация – это техническое перевооружение. В Орске появился первичный сосудистый центр с МРТ и компьютерной томографией, теперь решается вопрос о создании регионального центра, чтобы в Орске можно было оперировать больных с острым инфарктом и инсультом. Для этого нужна рентген-операционная, которая пока есть только в Оренбурге. На востоке, несмотря на тяжелое финансовое положение, выделено 15 миллионов на проектирование пристроя реанимационного блока.
О пациентах и врачах
— Людям, которым мы не можем оказать помощь и продлить жизнь, мы обязаны предоставить условия, чтобы они уходили из жизни, не страдая. Такие отделения называются паллиативными. Где открыть такое отделение в Орске? Мы посмотрели какие больницы и что выполняют, как дополняют и дублируют друг друга, насколько они заняты. Беда в том, что и в первой, и в шестой больницах, которые выполняют одинаковые функции, по одному врачу некоторых специальностей. Можно ли обеспечить безопасность, нормальные дежурства? В терапии особенно. И в 1, и в 6 есть терапия, но ни там, ни там нет дежуранта. А что это за ургентный стационар, в котором нет дежурната? Потому посмотрев здания, которые занимают больницы, посмотрев на персонал и пациентов, пришли к выводу, что сегодня здание, в котором находится стационар, никак нельзя перестроить. Однако находиться там терапия не может. Поэтому было принято решение, что вся терапия перейдет в 6 городскую больницу.
О протестных настроениях
— Я хочу, чтобы вы донесли до жителей Орска, что никто в минздраве не преследует цель, чтобы стало хуже населению. Основная часть возмущения идет от медицинских работников. И знаете мотивацию всех этих недовольств? Каждый человек – профессионал в своем деле, но мы когда профессионалу говорим: «Вы теперь будет работать в структуре, где такие как вы. Вы будете под присмотром, под контролем педиатров». Это вызывает возмущение. Потому что во взрослой поликлинике их никто не курирует. Это недовольство и этот бунт поднимают сотрудники здравоохранения. Какая разница населению? Они будут ходить в ту же детскую поликлинику, только контролировать их будет грамотный педиатр высшей категории. Поэтому будоражат население сами медработники. Мне однажды сказали: «Я сорок лет открывала дверь этой больницы и дверь другой больницы я открывать не буду».
О ВИЧ/СПИДе в Орске
— Все из-за того, что Орск много лет находился на наркотрафике. На кладбище есть ряд могил подростков, которым не исполнилось 18 лет, а на них даты один в один. Я помню, когда матери детей, заболевших СПИДом, шли на Оренбург толпой, говоря «Сберегите наших детей, помогите, их травят». Правоохранительные органы сделали очень многое, трафик теперь идет не через вас, а гораздо восточнее. Сегодня это беда, которая должна решаться объединенными усилиями, и не врачей. К нам приходят, когда люди заболели. Нам говорят, что наша задача снизить смертность. Представьте поле боя. Бой идет, а медицина в обозе и собирает раненых. Мы всех раненых на этом поле боя подбираем, но мы не можем воевать вместо солдат. А вот пресса и должна формировать ценности, чтобы у детей не было желания травиться. Роль СПИД-центра не так уж и велика для снижения этой заболеваемости. Во-первых, это своевременно выверенные списки, что может делать даже не врач. Во-вторых, это направление на спецлечение, это тоже работает общая сеть. Поэтому это организационная структура, значение которой преувеличено.
